Всматриваясь вперед, Нау видел, как точно по курсу вырастает шлюз – верная катастрофа. Но Чиви каким-то образом еще сохраняла управление. Она приподняла катер, вбив стыковочный узел в ответную часть на шлюзе. Послышался звук изгибаемого металла, и катер остановился.

Чиви постучала по кнопкам управления шлюзом, потом выпрыгнула из кресла к механизмам люка.

– Томас, его заело! Помоги мне!

И теперь они были прикованы к месту, пойманы, как бродячие собаки на отстрел. Томас рванулся вперед, напрягся и вместе с Чиви потянул люк катера. Его заклинило… почти заклинило. Вместе с Чиви они смогли открыть его наполовину. Томас высунул руку наружу, тратя драгоценные секунды на получение допуска от системы защиты люка L1-А. Есть!

Он оглянулся поверх головы Чиви на корпус катера. Красное пятно стало теперь похоже на мишень – кольцо красного, кольцо оранжевого, а в середине – ярко-белое яблочко. Стоять перед ним было как перед открытой печью.

Раскаленная середина булькнула наружу и исчезла. Вокруг загрохотал раскатами гром уходящей атмосферы.

С момента, когда Виктория Лайтхилл захватила Центр Контроля и Управления, все было спокойно. Техников разведки сняли с насестов и отогнали поближе к Андервиль, Колдхавену и Дагвею. Как скотину на бойню, подумала Белга. Но это не имело значения. Стратегическая карта сообщала, что вскоре бойня начнется всемирная.

Над картой изогнулись траектории сотен ракет Братства, и все больше их запускалось каждую секунду. Обозначающие цель круги окружали каждый военный объект Аккорда, каждый город – даже глубины традов.

А странные запуски ракет Аккорда, показанные сразу после появления Лайтхилл, исчезли. Эта ложь больше не была нужна.

Виктория Лайтхилл расхаживала вдоль ряда насестов, заглядывая через плечи своих техников. Она будто забыла Андервиль и остальных. И – странно – казалось, она так же была поражена ужасом, как и законный персонал ЦКУ. Она подкатилась к брату, который ушел полностью в другой мир, развлекаясь со своим игровым шлемом.

– Брент?

Большой капрал простонал:

– Прости, прости… Калорика все не отвечает. Сестрица, я боюсь… они убили папу.

– Но как? Им же никак было не узнать!

– Не знаю. Разговаривают только низкоуровневые, а от них самих по себе мало толку. Я думаю, это случилось уже давно, как только мы потеряли контакт с Престо… – Он замолчал. Играет, что ли, дальше? Из-под краев его шлема мелькали переливы света. – Он появился! Слушай!

Лайтхилл поднесла к голове телефон:

– Папа! – Радостная, как пришедший из школы кобберенок. – Где…

Ее пищевые руки хлопнули друг в друга от удивления, и она заткнулась, слушая какую-то пространную речь. Но она просто подпрыгивала от возбуждения и наконец сказала:

– Мы все поняли, пап. – Она остановилась и оглядела своих техников. – Да, мы перехватываем управление. Думаю, сможем, но ради Создателя, маршрутизируй через более близкий узел. Двадцать секунд – это просто слишком много. Ты нам нужен, как никогда! – И она обратилась к своим техникам: – Рапса, целить только по тем, которые нам сверху не остановить. Бирбоп, дай мне эту чертову маршрутизацию…

На стратегической карте… ракетные поля в Верхней Экватории ожили. Цветные следы десятков и сотен антиракет, перехватчиков дальнего действия, взлетели навстречу противнику. Еще одна ложь? Белга глянула на внезапно озарившееся радостью лицо Лайтхилл и ее захватчиков, и почувствовала, как в сердце закрадывается надежда.

До первых контактов оставались еще мили. Белга раньше видела такие имитации. Не меньше пяти процентов атакующих ракет пробиваются. Смертей будет в сотни раз больше, чем за всю Великую Войну, но это хотя бы не будет уничтожение… Однако на карте происходило что-то еще. Довольно далеко за первой волной атаки, там и сям стали исчезать отметки вражеских ракет.

Лайтхилл показала на дисплей и впервые со времени захвата обратилась к Андервиль и остальным присутствующим.

– У Братства есть возможность отзыва некоторых своих ракет. Мы используем это там, где можем. Некоторые другие мы можем атаковать сверху.

Сверху? Будто стертые невидимым ластиком, исчезла целая полоса отметок ракет над континентом к северу. Лайтхилл повернулась к Колдхавену и его офицерам и вытянулась в безукоризненной стойке «смирно».

– Сэр, мэм! Ваши техники лучше всех умеют координировать антиракеты. Если мы сможем скоординировать…

– Да, черт побери! – хором произнесли Дагвей и Колдхавен. Техники бросились по местам. Терялись драгоценные мгновения на освежение списков целей, но первые антиракеты стали поражать цель.

– Есть захват! – крикнул один из техников ПВО, и это почему-то показалось более реальным, чем все происходящее.

Генерал Колдхавен ткнул рукой вниз в сторону Лайтхилл – что-то вроде перевернутого приветствия. Лайтхилл сказала:

– Благодарю вас, сэр. Это не совсем так, как планировала шеф, но я думаю, что у нас получится… Брент, посмотри, не можешь ли ты сделать карту ситуации полностью достоверной.

…сотни новых отметок на экране, но это не были ракеты. У Белги достаточно опыта, чтобы узнать спутники, хотя больше всего они были похожи на угловатую графику. Какие-то поля данных отсутствовали, какие-то содержали бессмысленные строки. У северного края дисплея уходил из поля зрения странный прямоугольник, мигая шевронными отметками. Генерал Дагвей присвистнул:

– Этого не может быть. Двенадцать шевронов размера. Это значит – тысяча футов в длину…

– Так точно, сэр, – отозвалась лейтенант Лайтхилл. – Обычные программы дисплея не могут это полностью обработать. Этот корабль имеет в длину почти две тысячи футов. – Кажется, она не заметила выражение лица Дагвея и продолжала рассматривать явление на экране еще секунду. – И я думаю, этот корабль скоро переживет свою полезность.

Ритцер Брюгель был доволен собой.

– Отлично на фиг справились и без людей Рейнольт. – Вице-предводитель всплыл из кресла капитана и повис рядом со своим старшим пилотом. – Может быть, мы пустили на пару штук больше ядерных ракет, чем надо было, но это уравновесило ваш провал над полем антиракет, правда? – Он фамильярно хлопнул Циня по плечу. Дзау внезапно понял, что его жалкая единственная измена обнаружена.

– Да, сэр, – вот все, что он смог сказать.

Кривизна планеты мерцала паутиной огней – городов, которые они называли Принстон, Вальдемон, Монтройял. Может, пауки совсем не такой народ, как воображает Рита, может, это все погрешности перевода. Но какова бы ни была правда, этим городам осталось жить последние секунды.

– Сэр! – донесся голос Била Фуонга по мостиковой связи. – Я получил подтверждение высокого уровня от людей Анне. Через несколько секунд у нас будет полная автоматика.

– Ха! Вовремя.

Но в голосе Ритцера Брюгеля звучала нотка облегчения.

Дзау ощутил короткую вибрацию. Снова. Опять. Голова Брюгеля вскинулась вверх, и он уставился на виртуальный дисплей.

– Похоже на наши боевые лазеры, но…

Глаза Дзау пробежали списки состояний. На оружейном дисплее – ничего. Главная мощность было запрыгала, будто заряжались конденсаторы, но сейчас тоже выровнялась. И…

– Мои пилоты не докладывают о ведении огня, сэр.

Дрожь. Снова дрожь. Корабль миновал большие города и уходил в сторону Арктики, над крошечными точками огней, рассеянных на огромной, темной, замерзшей земле. Здесь – ничего, но позади… Дрожь. Небо озарилось тремя бледными лучами, они расходились и таяли… Классическая картина боевых лазеров в верхних слоях атмосферы.

– Фуонг! Какого хрена там творится?

– Ничего, сэр! То есть… – Слышно, как Фуонг идет между своими зипхедами. – Э-гм, зипхеды работают над списком фактических целей для лазера из лагеря L1.

– Так они полностью рассинхронизированы с моим списком целей. Проснитесь, Фуонг! – Брюгель оборвал связь и повернулся к своему старшему пилоту. Его бледное лицо краснело от нарастающего гнева. – Перестрелять проклятых зипов и набрать новых! – Он уперся взглядом в Дзау: – А у вас что стряслось?