Через несколько лет пауки вручат ему промышленную экологию, которая позволит все это исследовать.
Не было времени и места в человеческой истории, когда столько возможностей открывалось для одного человека. В самом начале Томас Нау, моложе на двадцать пять лет, ужасался перед лицом неизвестности. Но шли годы, он шаг за шагом встречал трудности и преодолевал их. То, что придет с Арахны, будет властью династии, подобной которой не видело человечество. Это займет время, может быть, столетие или два, но к концу он вряд ли будет старше среднего возраста людей Кенг Хо. Он сметет клики эмергентов. Этот край Людского Космоса увидит величайшую империю всех историй. Легенда Фама Нювена померкнет в лучах сияния Томаса Нау.
А Чиви? Он бросил последний взгляд вверх. Он надеялся, что до конца Изгнания она продержены. Так много есть такого, в чем она может помочь, когда пауки будут повержены. Но маска протиралась. Промывка мозгов не дает полной чистки; Чиви начинала улавливать истину все быстрее. Без уничтожения больших объемов ткани Анне Рейнольт не могла устранить то, что она называла «резидуальной нейронной нагрузкой». И возникали, конечно, противоречия, – не все можно было списать на амнезию после анабиоза. Когда-нибудь, даже при самом искусном манипулировании… Как ему объяснить нарушение обещания отпустить всех на волю? Как объяснить меры, которые придется принять против пауков, или программы размножения людей, которые придется осуществлять? Нет. Неизбежно, хотя и весьма прискорбно, придется избавиться от Чиви. И все же даже тогда она ему послужит. Дети от нее все еще будут возможны. А его королевству когда-нибудь понадобятся наследники.
Чиви вплыла в заведение Бенни через две тысячи секунд. На этой Вахте здесь распоряжался сам Бенни. Отлично. Из хозяев бара он ей нравился больше всех. Они немного поторговались насчет нового оборудования:
– Господи, Бенни! Тебе еще обои нужны? А ты знаешь, есть и другие, которым они могут пригодиться.
Например, парк под Хаммерфестом.
Бенни пожал плечами:
– Добейся от предводителя разрешения на консенсуальные изображения, и не нужны мне тогда твои обои. А эти просто сработались. Видишь?
Он показал на пол, где постоянно держалось изображение Арахны. Видна была буря, которая могла через несколько килосекунд дойти до Принстона – явно драйверы дисплея еще работали. Но видны были также искажения формы и смазанные цвета.
– Ладно, можно еще кое-что ободрать с «Невидимой Руки», но это тебе дорого встанет.
Ритцер Брюгель будет пускать пену и визг, хоть ему эти обои без надобности. Он считал «Руку» своей вотчиной. Чиви посмотрела на написанный от руки список Бенни, на другие его строки. Вся готовая еда шла из бактериальной с базы – этим захочет заняться Гонле Фонг. Летучие вещества и пищевое сырье, ага. Как всегда, Бенни пытается перебежать Гонле дорогу, выйдя на горные работы в скалах. Для двух закадычных друзей они слишком серьезно относятся к своей деловой конкуренции.
Она заметила краем глаза какое-то движение. Компания Циня, как всегда, на обычном месте. Эзр! Чиви невольно улыбнулась. Он отвернулся от других, глядя в ее сторону. Она махнула ему рукой. Казалось, лицо его замкнулось, и он отвернулся. На миг Чиви вздрогнула от прежней боли. Даже сейчас, когда она его видела, накатывала неожиданная радость, будто встретила старого друга, которому так много надо сказать. Но год за годом он каждый раз отворачивался. Она не хотела ничего плохого для Триксии Бонсол; она помогала Томасу, потому что он хороший человек, тот, кто делает все возможное и невозможное, чтобы провести людей через Изгнание.
Неужели Эзр никогда не даст ей хотя бы попытаться объяснить? Быть может. Еще годы должны пройти. Когда кончится Изгнание, когда созреет целая цивилизация, которая им поможет и Триксия к нему вернется – не сможет он ее не простить.
36
Пространство между внешней оболочкой базы и жилыми баллонами служило буфером на случай разгерметизации. Многие годы Гонле Фонг использовала его для своих подпольных ферм. От падения давления погибли некоторые ее эксперименты с канберрскими цветами, и сейчас фермы Гонле занимали только часть мертвого пространства. Фам с Эзром Винжем встретились довольно далеко от них. Здесь воздух был неподвижен и прохладен, и только проникающий сквозь внешние стены тусклый свет Мигающей освещал место их встречи.
Фам зацепился ногой за стенной упор и спокойно ждал. Он заранее постарался, чтобы это пространство было как следует насыщено локализаторами – они были рассыпаны по всем стенам. Несколько штук всегда летали около него в воздухе, хотя даже в ярком свете они были еле видными пылинками. Здесь, скрытый в сумерках, Фам представлял собой командный пункт из одного человека. Он видел и слышал отовсюду, где находился – сейчас из щели между баллонами. Кто-то осторожно приближался. На тыльной стороне глаз у Фама была визуальная система не хуже скорлупок Кенг Хо. Это шел пацан Винж, крадучись и нервничая.
Сколько сейчас этому Винжу – тридцать? Да, уже не пацан. Но все те же черты лица, та же серьезная манера… как у Суры. Не тот человек, которому можно доверять, о нет. Но можно надеяться – человек, которого можно использовать.
Винж стал виден невооруженным глазом, выйдя из-за закругления внутреннего баллона. Фам поднял руку, и парнишка остановился. При всей своей настороженности Винж чуть не пропустил Фама, не заметив его во впадине ткани стены.
– Я… здравствуйте! – шепнул Винж.
Фам отплыл от стены в чуть более освещенное пространство.
– Встретились наконец, – сказал он, выдав мальчику кривую улыбку.
– Д-да. Правда.
Эзр повернулся, посмотрел на него долгим взглядом и – Господи Боже! – слегка поклонился. Черты лица Суры расплылись в застенчивой улыбке.
– Странно видеть вас настоящего, не Фама Тринли.
– Вряд ли разница заметна.
– О, сэр, вы не знаете. Когда вы – Тринли, все мелочи выглядят по-другому. А сейчас, даже при этом освещении, у вас совсем не такой вид. Если бы Нау или Рейнольт видели вас хоть десять секунд, они бы тоже поняли.
Слишком активное у мальчика воображение.
– Ладно, в ближайшие две тысячи секунд они будут видеть только вранье, которое покажут мои локализаторы. Будем надеяться, тебе хватит этого времени, чтобы перейти к делу.
– Да! На самом деле можно видеть с помощью этих локализаторов и отдавать им команды?
– При некоторой практике. – Он показал мальчику, куда вокруг орбиты глаза надо вставлять локализаторы и как подключать ближайшие локализаторы для сотрудничества. – Не делай этого на людях. Синтезированный луч очень узок, но все равно его могут заметить.
Винж уставился, как будто ослеп.
– Ага, что-то вроде как толкается в глаза сзади.
– Локализаторы непосредственно раздражают зрительный нерв. Поначалу то, что всплывает, может иметь причудливый вид. Команды можно выучить несколькими простыми упражнениями, но научиться понимать раздражения зрительного нерва… это как учиться заново видеть.
Фам считал, что это очень похоже на то, как слепой осваивает зрительные протезы. Некоторым это удается, другие остаются слепыми. Этого он вслух не сказал. Вместо этого он показал Эзру несколько тестовых узоров, с которыми тот может попрактиковаться.
Он много думал, какую часть командного интерфейса показать этому мальчишке Винжу. Хотя Эзр уже знал достаточно, чтобы его выдать. Против этого не было средства, кроме как убить его.
Все эти чертовы следы, ведущие к Замле Энгу, и он все равно вынюхал правду. Остается надеяться, что все дело в его происхождении из Великой Семьи.
Фам держал его в неведении годами, выискивая любые признаки контринтриги, пытаясь оценить способности парня. И видел импульсивного, неуверенного подростка, взрослеющего в условиях тирании и все же сохраняющего какое-то соображение.
Когда наступит время, когда Фам выступит против Нау и Брюгеля, ему понадобится чья-то помощь, чтобы дергать за все ниточки. Придется мальчика кое-чему обучить… но иногда Фам скрипел зубами, думая о том, какую власть вручает одному из Винжей.