Равна подвела итог: у обоих погонщиков порваны куртки и раны на разных элементах. Один был шестеркой, от него осталось пять. Амди жался к Джефу, и они разговаривали на каком-то своем языке, который выработали еще в детстве. Шелковинт стоял вокруг сидящей Равны, будто охраняя пленницу. Ганнон Йоркенруд сидел на козлах одной из телег. Он был невредим, но по крайней мере на этот момент его самоуверенность испарилась. Даже угрюмым он не был – Ганнон боялся.
Светлоглазая пятерка и еще одна стая отсутствовали.
Читиратифор прошел поближе от каждого из выживших, и его бульканье звучало как комбинация хвастовства и выговора. Двое погонщиков подались прочь от его мыслезвука, нервно переглядываясь. Когда Рваноухий сунул морду в середину Амди, восьмерка откровенно взвыла от ужаса и попыталась спрятаться за спиной Джефри.
А Джефри… Джефри от щелкающих челюстей не отпрянул. Он смотрел на ближайшего из Читиратифора, и тон его был ровен и тверд:
– Я понятия не имею ни что ты говоришь, ни чего ты хочешь.
Это наверняка было преувеличение. Джеф знал язык Стальных Когтей не хуже любого другого человека. Но все же словесный напор Читиратифора прервался. Он побулькал на Джефри секунду и издал очень по-человечески звучащий смех.
– Я говорил с трусом. – Он ткнул одного из Амди в ребра. – Мне смешно видеть, как один из нас думает, будто двуногий – одинокий кусок мяса! – может быть защитой.
Смех Читиратифора перешел в какие-то аккорды стайной речи. Но от Амди и Джефри он отступил.
– Забыл о хороших манерах, прошу прощения. Мы союзники. – Два его элемента посмотрели в сторону Ганнона. Этот ценный кадр встряхнулся, к нему частично вернулась его обычная наглость.
– Именно так, господин Читиратифор. Невил велел нам полностью с вами сотрудничать – вы только говорите, что вам угодно. Извините, что мы так плохо понимаем.
– Ага. – Читиратифор повернул головы со снисходительным доброжелательством. – Да, конечно. – Он помолчал, окидывая всех троих человек оценивающим взглядом. – Итак, – продолжал он, – говоря простыми самнорскими словами, я вчера обнаружил предателей. Оба они теперь мертвы, мертвы тотально. – Он ткнул мордой в Шелковинта: – Ты. Умеешь говорить по-самнорски?
Шелковинт обтек Равну и почтительно встал перед Рваноухим.
– Да, конечно. Лучше даже некоторых людей, если на то пошло.
– Не важно. Я хочу, чтобы ты объяснял мои слова двуногим, когда они меня не понимают.
Чтобы мне не возиться с этими тупыми животными – был смысл его слов.
Шелковинт заискивающе улыбнулся. Он был просто портрет запуганной стаи, но по-самнорски говорил с хитринкой, голосом Свежевателя.
– Да, мой владыка. Я могу и в другом быть полезным. Может быть, только я остался, кто может дать вам совет про лежащую впереди местность.
Читиратифор издал радостный стайный смех, но рваный человеческий голос произнес:
– Если ты это скажешь кому-нибудь другому, я тебе глотки перережу. Это понятно?
– О да, ваша божественность. Это между вами, мной и несколькими двуногими, которые не в счет.
– Очень хорошо, – сказал Читиратифор, потом добавил что-то жизнерадостное на стайном языке. Амди промолчал, пряча головы за Джефри, но погонщики в ответ тихо засмеялись – наверняка понимали не больше камней.
Они по-прежнему шли вдоль реки. Тропа часто бывала крутой, шла рядом с порогами и водопадами. Высоко над головой поднимались стены долины. С запада маячили подсвеченные солнцем снеговые вершины. Последней телегой теперь правил Джефри, Читиратифор его прежнему погонщику дал задание разведывать дорогу. Сам Рваноухий бродил туда-сюда вдоль каравана, но на открытых местах не торопил. Может быть, Невил взял воздушный корабль под свой контроль.
Несколько раз за утро Рваноухий консультировался с Шелковинтом – по-самнорски. Он совершенно ничего не знал об этой территории, и было совершенно ясно, что ему плевать, знает ее Равна или нет.
Наверное, самой разительной переменой в этом новом порядке было то, что Шелковинт теперь разговаривал с ней совершенно открыто.
– При убийстве я не присутствовал, но я говорил с возницей первой телеги. Убили две стаи за предательство. Остатки их Читиратифор догнал и уничтожил сам. Стая по имени… – Он пробулькал пару аккордов, приблизительно произносимых как Ремасритлфеер. – Это был один из приближенных Магната. Второй – его помощник. Очевидно, оба они хорошо знали местность в этой долине.
Читиратифор был сейчас впереди и, быть может, не разбирал слов, произносимых Шелковинтом, но звук разговора вполне мог слышать.
Наверное, Шелковинт заметил удивление на лице Равны.
– Почему я сейчас с тобой разговариваю? – спросил он и пожал плечами. – Теперь, когда твой человеческий умишко восстановился, просто стало с кем поговорить. А что ты будешь знать – дело десятое.
Шелковинт помолчал минуту, переводя телегу через рытвину, где в это время года бежала быстрая вода. Некоторые из Амди храбро пошлепали по ней, другая половина запрыгнула на телегу и прошла, не замочив ног. Головы они держали вниз, чтобы не забивать мыслезвук Шелковинта, но все же старшая стая сердито сказала:
– Вы мне эти штучки бросьте! Понятно?
В отрывочных воспоминаниях Равны мелькал образ Шелковинта, отгоняющего от нее Амди. Что бы это могло значить? Через секунду вопрос выяснился, когда направленный голос Амди сказал ей в ухо:
– Шелковинт не верит, что у меня хватит умения говорить тайно с кем-то таким слабослышащим, как человек, – когда есть хоть малейший шанс, что меня засекут. Но ты должна знать: теперь, когда Ремасритлфеера нет, Читиратифор ищет – прости – какой-нибудь интересный способ убить тебя, может быть, Джефри и даже Ганнона.
Шелковинт издал скрежещущее шипение. Амди испуганно припал на лапы, но его секретный голос продолжал:
– Ха. Он просто догадывается.
А вслух Амди сказал:
– Я буду хороший, я больше не буду штучек, обещаю.
Все, кто знал Амди, знали и то, что добровольно данные обещания он держит. Очевидно, знал это и Шелковинт. Посмотрев на Амди долгим взглядом, он ответил:
– Вот и хорошо, маленькие.
Во всяком случае, это была самая информативная, но и самая пугающая минута этого утра. Шелковинт замолчал. Может, он впал в угрюмость, или задумался, или прислушивался, проверяя, выполнил ли Амди свое обещание. Днем сделали короткую остановку поесть, но Амди ушел с Джефом и Ганноном, а Шелковинт пошел с Читиратифором разведать дорогу. И только после полудня Шелковинт опять разговорился.
– Очень неудачно вышло, что предателей мы убили именно сейчас. Входим в особо опасную зону, – сказал он. – Вот это то, что я говорил господину Читиратифору в обед. Здесь мелкие ошибки бывают фатальны.
Трое из Амди сидели у заднего борта телеги, но честно соблюдали обещание. Вслух Амди спросил:
– Так что же сказал Читиратифор стаям-погонщикам?
– А, да. Эти стаи – просто городские бандиты. До сих пор эта работа была полна веселых приключений – настоящая охота, живое мясо почти каждый день. А вот сейчас им нужна вся помощь, которую может им оказать господин Читиратифор. – Шелковинт широким жестом обвел стоящий вокруг лес: – Такое мирное зрелище, не правда ли? Но почему, ты думаешь, так мало оно известно нам, Стальным Когтям? Потому что мало кто прошел через эти места целым – если прошел вообще. Прежний Свежеватель изучал долины разломов. И Булат тоже. Некоторые самые дьявольские озарения настигали их именно там. – Шелковинт повернулся к ней парой голов: – Я знаю, у вас, звездного народа, есть куда более смертоносные штуки. Но мы – ребята примитивные, делаем что можем.
Наверное, их услышал шедший между фургонами Ганнон Йоркенруд, потому что он побежал вперед и запрыгнул на фургон Шелковинта, столкнув при этом ногами элементы Амди.
– Расселись тут ехать на халяву! – бросил он. Потом устроился возле Равны и улыбнулся до ушей: – Кстати, тебя мы из чистого великодушия везем бесплатно.